Отец Растина и Эррис был аннай и служил чиновником в каком-то мелком ведомстве, против всякой логики носившем слишком длинное название, чтобы его можно было запомнить. Растин и не запоминал. Как не запоминал ещё тонны разнообразной чуши, о которой имел обыкновение разглагольствовать Даврани Ницер. Слушать-то отца приходилось, куда деваться... Сестра с самого начала каникул пропадала то с подругами, то с поклонниками, а вот брату приходилось отдуваться за двоих. Неудивительно, что уже на третий день Растин возмечтал скорее сбежать в Академию и закрыться в морге, с трупами, которые молчат! По крайней мере, пока их не спрашивают.
Отец говорил о повышении цен, ворчал на начальство, которое повадилось требовать от подчинённых отчётов о прошлогоднем снеге и завтрашнем дождике, ругал Лант и предрекал войну. В конечном итоге, все его речи сводились к тому, что во всём виноват канцлер Мирант, тот самый, которого Бледная забрала ещё до рождения Растина. Последний уныло кивал, внутренне бесясь. Можно подумать, злосчастный Мирант выдумал и бюрократию, и неурожаи, и религиозных фанатиков. Ах да, и прошлогодний падёж скота - тоже его рук дело, как же иначе. Если бы Растин хуже знал отца, он бы не выдержал и ввязался в спор, но что толку долбиться в замурованную дверь? В ответ на любые аргументы отец принимал важный вид и изрекал что-нибудь вроде: "молодо-зелено" или "вот поживёшь с моё - научишься разбираться в жизни". Растин неизменно злился, яростно бросался в спор, а в конце концов - хлопал дверью. Терпения у него всегда было мало. Но вновь и вновь повторять навязший в зубах сценарий не хотелось, поэтому оставалось только пропускать отцовскую болтовню мимо ушей и утыкаться в книгу. Можно было, конечно, сбежать, как Эррис, но отец бы обиделся, а оставлять с ним сестру - значит неминуемо поставить на уши весь дом. У близняшки терпения было ещё меньше, особенно когда папочка заводил разговор о замужестве, а скандалить она умела очень громко.
Перед глазами пестрели схемы и таблицы. Однокурсники точно сочли бы Растина больным на всю голову, если бы узнали, что он читает учебники на каникулах, но ему было плевать. Пусть он и впрямь больной на всю голову - говорят, с некромантами это случается - но формулы и расчёты его завораживали... то есть, практика, конечно, ещё веселее, но разорение кладбищ всё-таки преследуется по закону...
Отец бубнил что-то осуждающее про работу Сената, и вдруг резко замолчал. Растин поднял голову, наткнулся на виновато-испуганный взгляд отца и попытался восстановить в голове его последнюю фразу. А восстановив, понял. Фраза была о чём-то вроде: "демоны б побрали этих ресситов".
- Да ничего, пап, - со вздохом сказал Растин. - Всё нормально.
- Уж прости, не должен был я этого говорить. - буркнул отец. - Никак не привыкну, что вы с Эрриской теперь тоже...
- Нормально, пап, - повторил Растин. Ему стало слегка неловко. Собственно, ему давно уже было неловко. У отца магического дара не было, у них с близняшкой - был, и когда это проявилось, они автоматически встали на ступень выше всего своего окружения. Никто не виноват, Богиня выбирает, кому родиться ресситом, а кому - аннаем, и если Она рассудила, что Даврани Растин и Эррис должны принадлежать к элите - так тому и быть, радоваться надо. Радоваться получалось - в Академии, но не рядом с отцом.
Отец меж тем старательно приободрился, приосанился и поглядел на сына со значительным видом:
- Я хочу сказать тебе, сын, - торжественно начал он, - что очень горжусь тобой. И Эрриской тоже. Вы молодцы! Ваша мать была бы счастлива видеть, что её дети отмечены Великой Богиней!
Растин вымученно кивнул. Эту оду он тоже уже слышал. Раз десять.
- Кроме того, - продолжал отец, - Мне известно, что вы оба отличились в Академии. И, между прочим, я всё ещё не слышал от тебя подробностей! - он воодушевлённо улыбнулся.
- Тебе это не будет интересно, пап.
Не хватало рассказывать отцу о своей специализации! Сам Растин влюбился в некромантию, но вряд ли кто-то из аннаев его поймёт. Ресситы - и те не все понимают. Студенты с других факультетов шарахались от некромантов, как от чумных. Эррис не в счёт, она сестра, и потом - у неё ветер в голове... Магия стихий - как раз для неё. Такая же простая - и такая же непредсказуемая.
- Ну почему же? Расскажи, поведай отцу о своей новой жизни! - отец всё ещё выглядел воодушевлённо, а вот если отказаться - наверняка обидится, решит, что сын загордился. Растин хмыкнул. Отец хочет услышать про учёбу сына? Он это услышит.
- Ну, на экзамене мне нужно было просчитать формулу диэнтраитового преобразования третьей степени. Она выводится из теоремы Деркрана о перекрещивающихся потоках и из физиологических показателей с помощью постоянной Аллеста. Там такая фигня со схемами - для первого преобразования нужна концентрация на пятом сеттене, а для остальных двух - на восьмом, поэтому чертить очень сложно. И формула длинная получается, да ещё с комплексными числами, так что, сам понимаешь...
Отец, разумеется, ничего не понимал. К этому-то Растин и стремился. Хочешь, чтобы человек потерял интерес к разговору - говори позаумнее, да с привлечением терминологии... Отец покивал с умным видом и увял. Можно было снова уткнуться в книжку.
- Ах да, - вспомнил отец. - Ты же ещё самого главного не слышал! У нас в городе сейчас полк расквартирован! Все орлы орлами, а неразговорчивые, и готовятся к чему-то... Говорю тебе, будет война!
- Если бы готовилась война, полки бы стягивали к границе, - отмахнулся Растин. - А не размещали под самым Арансиллем. Это глупо. Скорей уж смотр войск какой-нибудь готовится...
- Ну вот увидишь, попомни мои слова - будет война с Лантом!
Дался отцу этот Лант... Нет, конечно, от людей, которые поклоняются Бледной ничего хорошего ждать не приходится, и, если верить учителям, лантийцы арансилльцев любят не больше, чем арансилльцы лантийцев, но это ещё не повод для конфликта. Если, конечно, Альстиар не объявит какую-нибудь священную войну за веру. Но он этого не сделает, потому что не идиот же он. Лантийцы будут насаждать свою религию в западных степях - и пусть их насаждают, а вот на Арансиллисс они не полезут. Кишка тонка.
И, конечно, Арансиллисс не станет нападать первым. Тем более - на такое крупное государство, как Лант. В Сенате уже полтора века заседают сторонники мирного развития, и в ближайшее время ничего не изменится. Только отцу этого не объяснишь. Поэтому Растин просто пожал плечами.
Отец наконец-то бросил болтать и задремал в кресле. С некоторых пор появилась у него такая привычка. Хлопнула дверь - вернулась Эррис. Бабочкой впорхнула в комнату, ярко улыбнулась, бесцеремонно заглянула брату через плечо:
- Чем ты занимаешься? Бросай эту ерунду, пойдём лучше погуляем!
- Добрый день, Эррис, - Растин ухмыльнулся. Близняшка фыркнула:
- Мы сегодня уже виделись. Привет, пап. А, он спит... Слушай, эти парни в синих плащах такие зануды, а ещё офицеры! А у нас есть что-нибудь перекусить?
- Намажь себе бутерброд. Где ты была?
- У Карисы, а потом мы ещё к Дилену ходили... ой, совсем забыла! Я обещала, что ты покажешь Дилену свою магию!
- С ума сошла? - ужаснулся Растин. Оглянувшись на отца, он шёпотом добавил. - И где ты труп собираешься брать?
- Ну-у... у Дилена есть дохлая мышка.
- Мышка?! - повторно ужаснулся начинающий некромант. - Это детский сад какой-то. Не стану я такой ерундой заниматься!
- А если я очень попрошу? Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
- Даже не мечтай. Если кто-то узнает, надо мной будет смеяться весь факультет! - Растин недовольно глянул на сестру, строящую щенячьи глазки и отвёл взгляд. - И вообще, зачем тебе я? Покажи ему сама какой-нибудь фокус.
- Я показывала, - надулась Эррис. - Он хочет посмотреть на некромантию.
Хочет он... некоторые аннаи полагают магию развлечением. Так можно, пожалуй, сделаться снобом...
- Значит, придётся его разочаровать.

- Ну Растин! - взгляд у Эррис был в самом деле умоляющий. Видимо, этот Дилен был её очередной "вечной любовью". Растин не представлял, как она это делает, но сестрёнка ухитрялась заводить романы со скоростью света, причём каждый раз влюблялась со всем пылом, всегда разочаровывалась и искренне страдала около недели, а потом так же легко находила новую любовь. Взывать к её разуму в таких случаях было бесполезно.
- Ну хорошо, - наконец сдался Растин. - Но только никаких номеров. Обычный обряд, потом - аннигиляция. И никакой толпы зрителей, я не клоун.
- А-а-а, спасибо-спасибо-спасибо!!!
- Ну хватит обниматься!
С трудом отодрав от себя повиснувшую на шее сестру, Растин покосился на отца. Тот не думал просыпаться. Вот и отлично. Растин вздохнул:
- Это надо сейчас? Или время терпит?
Но Эррис никогда ничего не умела откладывать на потом.
- Потом ты передумаешь! Пошли!
Любящий братец покорно позволил ухватить себя за руку и потащить из дома. Как всегда, Эррис победила. Иногда Растину казалось, что он ненавидит сестру, но отказать ей было совершенно невозможно. Такой уж она была...
Близнецы были похожи - оба тонкие, черноволосые и большеглазые. А вот их характеры и пристрастия весьма даже разнились. Эррис была взбалмошной. Впрочем, сказать это - значит ничего не сказать. Это была не девушка, а яркий, позитивный, сверкающий и бренчащий разноцветными украшениями вихрь. Рядом с сумасшедшей сестрёнкой сам Растин, по природе своей довольно эмоциональный и порывистый, иногда чувствовал себя унылым старцем. Она была сплошь мелькание цветастых юбок и чёрных кудрей, сверкание улыбок, сплошь танец в солнечном свете. Растин был азартен и общителен, но считал себя человеком серьёзным. Он был влюблён в науку. Эррис была влюблена в жизнь.
Тирел был маленьким незначительным городком неподалёку от Арансилля. Близость столицы накладывала свой отпечаток: в Тиреле всегда знали свежие новости, а большая часть молодёжи только и мечтала переехать в Арансилль. Некоторым это даже удавалось.
Обычно в это время суток на улицах городка было довольно пустынно. Однако сейчас то тут то там мелькали синие и чёрно-серые плащи, компании из молодых людей в мундирах и чём-то разговаривали и смеялись. Растин замечал их и раньше, но не проявлял интереса, теперь же ему стало понятно, кто это. Эти люди могли быть только солдатами и офицерами из того полка, о котором говорил отец. Судя по цветам плащей, полк был аннайский, хотя один или два рессита там должны были быть. После неудачной кампании в Криарриа Сенат ввёл закон, согласно которому ни одна военная часть не должна оставаться без минимальной магической поддержки. Вообще армия была одним из немногих институтов, где высшие должности могли занимать аннаи. По старой имперской традиции Военная Академия всё ещё имела немалый авторитет, хотя давно уже не могла соперничать в этом с Магической Академией. По легенде обе знаменитые Арансилльские Академии были основаны в один день и долгое время считались двумя столпами государства, но с развалом Истранской Империи и появлением магократического Арансиллисса роль военных стала угасать...
Задумавшись, Растин перешёл улицу вслед за сестрой, и тут до них донеслись чьи-то крики и конское ржание. Кто-то выругался, крикнул: "Колдуна!" Растин остановился, озираясь и придержав сестру за руку. Чуть ниже по улице офицер удерживали беснующуюся лошадь, рядом стоял ещё один жеребец и, как ни странно, совсем не реагировал на происходящее. Чуть поодаль трое дюжих солдат выкручивали руки какому-то человеку в пропылённой дорожной одежде. Тот молча вырывался и, судя по всему, проявлял редкостную силу. Офицеру удалось кое как успокоить своего скакуна, он обвёл улицу безумным взглядом и снова закричал:
- Да чтоб вас всех! Найдите кто-нибудь рессита! Хоть какого завалящего колдуна, демоны б вас взяли!
Растин, начинавший понимать, в чём дело, рванулся к незнакомцу, которого держали трое. Эррис попыталась остановить его, прошипев: "С ума сошёл, не лезь!" - но брат от неё отмахнулся. Он успел как раз вовремя: незнакомец как раз смог освободиться, стряхнув с себя солдат, точно щенков, и, слепо набычившись, двинулся вперёд. Растин метнулся ему наперерез:
- Стой!
Незнакомец остановился как вкопанный, странно таращась на смельчака, заступившего ему дорогу. Растин в свою очередь внимательно разглядывал его. Предположения оправдались. На молодого некроманта смотрели тусклые остекленевшие глаза, лицо незнакомца было серым, на губах виднелись чёрные трещины.
Подоспели солдаты, попытались снова схватить его, тот рванулся, серое лицо жутко исказилось. Растин рявкнул:
- Назад! Назад, я сказал!!!
Как ни странно, молодцы сочли за лучшее послушаться странного молодого человека. Возможно, от неожиданности, а может быть - сработал командный тон. Они отступили, Растин протянул руку к серолицему незнакомцу:
- Успокойся. Слушай меня. Успокойся.
Слова подействовали. Тусклый взгляд ничего не выражал, но лицо расслабилось. Нервный офицер схватил Растина за плечо:
- Отойдите, демон вас дери, это сумасшедший!
- Да нет, - поморщился Растин, не отводя взгляда от серолицего. Тот снова занервничал, пришлось взять его за руку и ещё раз повторить. - Успокойся.
- Вы... он вас слушается? - задыхался офицер. - Не знаю, откуда взялся этот псих, потребовал Даранта - это колдун наш, рессит, то есть - а как услышал, что тот в Мельте задержался и только через два дня будет - прямо взбесился! И странный какой-то, с лица - как не человек... Его бы под стражу...
- Не надо под стражу, - нахмурился Растин. Ситуация ему совсем не нравилась, но надо было что-то делать. - Я забираю этого человека под свою ответственность. Когда прибудет ваш маг, передайте ему, чтобы нашёл Даврани Растина. И ещё одно: всё, что касается этого человека и его появления здесь, является военной тайной и разглашению не подлежит.
- Э-э-эй! - опомнился офицер. - А вы, молодой человек, имеете соответствующие полномочия, чтобы...
Растин молча вытянул из-под рубашки ресситский медальон.
Лицо офицера тут же преобразилось:
- Ох, простите, господин! Конечно же, распоряжайтесь!
- Распоряжусь, - буркнул Растин. Ему было немного стыдно, словно он пользовался не вполне заслуженными привилегиями. - Можете возвращаться к своим делам.
Серолицего незнакомца он всё ещё держал за руку, а тот смотрел стеклянными глазами и молчал. Растин поморщился. Должно было случиться нечто чрезвычайное, чтобы Поднятого отправили куда-то одного, без сопровождения. Или с сопровождающим что-то случилось? В любом случае, этим должен заниматься военный некромант, но угораздило же того где-то задержаться как раз тогда, когда он нужен!
- Иди за мной, - ровно приказал Растин, глядя прямо в пустые глаза. Приказы нужно произносить отчётливо и уверенно. Это было первым, чему его научили в Академии.
Разумеется, ни о каких Эррискиных приятелях теперь и речи быть не могло - по крайней мере, пока он не разберётся с тем, что на него свалилось. Точнее даже с тем, что он сам взвалил на себя.
Эррис во время разговора стояла чуть поодаль, косясь на Призванного с некоторой опаской, но сейчас подошла и немедленно зашептала:
- Растин, ты что делаешь?! Это ведь... мертвец, да?
- Да. Ну и что?
- Зачем ты в это ввязался?
- Тут поможет только некромант, - объяснил Растин. - Никого больше Поднятый слушать не будет. А без присмотра может чего-нибудь натворить, даже если его запрут. У меня нет выбора.
- Но это же тебя не касается! Это дело военных, а ты только первокурсник!
- Какая разница? - вздохнул Растин. - Я рессит.
Эррис закусила губу.
- Есть ещё одна вещь, - неохотно добавил её брат. - Вообще-то об этом говорить не полагается. Короче, этот тип... он из Легиона Мертвецов.
Эррис ахнула, расширив глаза:
- Он существует?!
- Да. Но учти, если расскажешь об этом кому-нибудь... из аннаев, это будет считаться государственной изменой.
- Я никому не скажу, - твёрдо произнесла Эррис.
Они направлялись домой. Мертвец молча следовал за Растином.
- Эррис, папу отвлеки, - сказал Растин. - Я отведу Поднятого в свою комнату. Отцу его лучше не видеть.
- Не нравится мне это, - буркнула Эррис, но спорить не стала. У дверей дома Растин снова взял мертвеца за холодную руку. Под мёртвой кожей вязко струилась привычная магия. Растину приходилось иметь дело с Поднятыми, хотя сам он был способен оживить мёртвого всего на минуту, но сейчас ощущения чем-то отличались. Конечно, он никогда ещё не встречался с кем-то из Легиона Мертвецов... При этой мысли по коже побежали мурашки. Обычно некромант поднимает мертвеца на время. Чтобы задать вопрос или дать поручение, после выполнения которого Поднятому дают упокоиться. Но воины Легиона упокоиться не могли. Они продолжали существовать в качестве Поднятых вечно - или, по крайней мере, пока не разваливались на части. Отличить их было легко: их тела не разлагались со временем, хотя и на живых не слишком походили. И ещё - только Легионеры могли сохранять разум и подвижность, когда рядом не было поднявших их некромантов.

- Ну Растин! - взгляд у Эррис был в самом деле умоляющий. Видимо, этот Дилен был её очередной "вечной любовью". Растин не представлял, как она это делает, но сестрёнка ухитрялась заводить романы со скоростью света, причём каждый раз влюблялась со всем пылом, всегда разочаровывалась и искренне страдала около недели, а потом так же легко находила новую любовь. Взывать к её разуму в таких случаях было бесполезно.
- Ну хорошо, - наконец сдался Растин. - Но только никаких номеров. Обычный обряд, потом - аннигиляция. И никакой толпы зрителей, я не клоун.
- А-а-а, спасибо-спасибо-спасибо!!!
- Ну хватит обниматься!
С трудом отодрав от себя повиснувшую на шее сестру, Растин покосился на отца. Тот не думал просыпаться. Вот и отлично. Растин вздохнул:
- Это надо сейчас? Или время терпит?
Но Эррис никогда ничего не умела откладывать на потом.
- Потом ты передумаешь! Пошли!
Любящий братец покорно позволил ухватить себя за руку и потащить из дома. Как всегда, Эррис победила. Иногда Растину казалось, что он ненавидит сестру, но отказать ей было совершенно невозможно. Такой уж она была...
Близнецы были похожи - оба тонкие, черноволосые и большеглазые. А вот их характеры и пристрастия весьма даже разнились. Эррис была взбалмошной. Впрочем, сказать это - значит ничего не сказать. Это была не девушка, а яркий, позитивный, сверкающий и бренчащий разноцветными украшениями вихрь. Рядом с сумасшедшей сестрёнкой сам Растин, по природе своей довольно эмоциональный и порывистый, иногда чувствовал себя унылым старцем. Она была сплошь мелькание цветастых юбок и чёрных кудрей, сверкание улыбок, сплошь танец в солнечном свете. Растин был азартен и общителен, но считал себя человеком серьёзным. Он был влюблён в науку. Эррис была влюблена в жизнь.
Тирел был маленьким незначительным городком неподалёку от Арансилля. Близость столицы накладывала свой отпечаток: в Тиреле всегда знали свежие новости, а большая часть молодёжи только и мечтала переехать в Арансилль. Некоторым это даже удавалось.
Обычно в это время суток на улицах городка было довольно пустынно. Однако сейчас то тут то там мелькали синие и чёрно-серые плащи, компании из молодых людей в мундирах и чём-то разговаривали и смеялись. Растин замечал их и раньше, но не проявлял интереса, теперь же ему стало понятно, кто это. Эти люди могли быть только солдатами и офицерами из того полка, о котором говорил отец. Судя по цветам плащей, полк был аннайский, хотя один или два рессита там должны были быть. После неудачной кампании в Криарриа Сенат ввёл закон, согласно которому ни одна военная часть не должна оставаться без минимальной магической поддержки. Вообще армия была одним из немногих институтов, где высшие должности могли занимать аннаи. По старой имперской традиции Военная Академия всё ещё имела немалый авторитет, хотя давно уже не могла соперничать в этом с Магической Академией. По легенде обе знаменитые Арансилльские Академии были основаны в один день и долгое время считались двумя столпами государства, но с развалом Истранской Империи и появлением магократического Арансиллисса роль военных стала угасать...
Задумавшись, Растин перешёл улицу вслед за сестрой, и тут до них донеслись чьи-то крики и конское ржание. Кто-то выругался, крикнул: "Колдуна!" Растин остановился, озираясь и придержав сестру за руку. Чуть ниже по улице офицер удерживали беснующуюся лошадь, рядом стоял ещё один жеребец и, как ни странно, совсем не реагировал на происходящее. Чуть поодаль трое дюжих солдат выкручивали руки какому-то человеку в пропылённой дорожной одежде. Тот молча вырывался и, судя по всему, проявлял редкостную силу. Офицеру удалось кое как успокоить своего скакуна, он обвёл улицу безумным взглядом и снова закричал:
- Да чтоб вас всех! Найдите кто-нибудь рессита! Хоть какого завалящего колдуна, демоны б вас взяли!
Растин, начинавший понимать, в чём дело, рванулся к незнакомцу, которого держали трое. Эррис попыталась остановить его, прошипев: "С ума сошёл, не лезь!" - но брат от неё отмахнулся. Он успел как раз вовремя: незнакомец как раз смог освободиться, стряхнув с себя солдат, точно щенков, и, слепо набычившись, двинулся вперёд. Растин метнулся ему наперерез:
- Стой!
Незнакомец остановился как вкопанный, странно таращась на смельчака, заступившего ему дорогу. Растин в свою очередь внимательно разглядывал его. Предположения оправдались. На молодого некроманта смотрели тусклые остекленевшие глаза, лицо незнакомца было серым, на губах виднелись чёрные трещины.
Подоспели солдаты, попытались снова схватить его, тот рванулся, серое лицо жутко исказилось. Растин рявкнул:
- Назад! Назад, я сказал!!!
Как ни странно, молодцы сочли за лучшее послушаться странного молодого человека. Возможно, от неожиданности, а может быть - сработал командный тон. Они отступили, Растин протянул руку к серолицему незнакомцу:
- Успокойся. Слушай меня. Успокойся.
Слова подействовали. Тусклый взгляд ничего не выражал, но лицо расслабилось. Нервный офицер схватил Растина за плечо:
- Отойдите, демон вас дери, это сумасшедший!
- Да нет, - поморщился Растин, не отводя взгляда от серолицего. Тот снова занервничал, пришлось взять его за руку и ещё раз повторить. - Успокойся.
- Вы... он вас слушается? - задыхался офицер. - Не знаю, откуда взялся этот псих, потребовал Даранта - это колдун наш, рессит, то есть - а как услышал, что тот в Мельте задержался и только через два дня будет - прямо взбесился! И странный какой-то, с лица - как не человек... Его бы под стражу...
- Не надо под стражу, - нахмурился Растин. Ситуация ему совсем не нравилась, но надо было что-то делать. - Я забираю этого человека под свою ответственность. Когда прибудет ваш маг, передайте ему, чтобы нашёл Даврани Растина. И ещё одно: всё, что касается этого человека и его появления здесь, является военной тайной и разглашению не подлежит.
- Э-э-эй! - опомнился офицер. - А вы, молодой человек, имеете соответствующие полномочия, чтобы...
Растин молча вытянул из-под рубашки ресситский медальон.
Лицо офицера тут же преобразилось:
- Ох, простите, господин! Конечно же, распоряжайтесь!
- Распоряжусь, - буркнул Растин. Ему было немного стыдно, словно он пользовался не вполне заслуженными привилегиями. - Можете возвращаться к своим делам.
Серолицего незнакомца он всё ещё держал за руку, а тот смотрел стеклянными глазами и молчал. Растин поморщился. Должно было случиться нечто чрезвычайное, чтобы Поднятого отправили куда-то одного, без сопровождения. Или с сопровождающим что-то случилось? В любом случае, этим должен заниматься военный некромант, но угораздило же того где-то задержаться как раз тогда, когда он нужен!
- Иди за мной, - ровно приказал Растин, глядя прямо в пустые глаза. Приказы нужно произносить отчётливо и уверенно. Это было первым, чему его научили в Академии.
Разумеется, ни о каких Эррискиных приятелях теперь и речи быть не могло - по крайней мере, пока он не разберётся с тем, что на него свалилось. Точнее даже с тем, что он сам взвалил на себя.
Эррис во время разговора стояла чуть поодаль, косясь на Призванного с некоторой опаской, но сейчас подошла и немедленно зашептала:
- Растин, ты что делаешь?! Это ведь... мертвец, да?
- Да. Ну и что?
- Зачем ты в это ввязался?
- Тут поможет только некромант, - объяснил Растин. - Никого больше Поднятый слушать не будет. А без присмотра может чего-нибудь натворить, даже если его запрут. У меня нет выбора.
- Но это же тебя не касается! Это дело военных, а ты только первокурсник!
- Какая разница? - вздохнул Растин. - Я рессит.
Эррис закусила губу.
- Есть ещё одна вещь, - неохотно добавил её брат. - Вообще-то об этом говорить не полагается. Короче, этот тип... он из Легиона Мертвецов.
Эррис ахнула, расширив глаза:
- Он существует?!
- Да. Но учти, если расскажешь об этом кому-нибудь... из аннаев, это будет считаться государственной изменой.
- Я никому не скажу, - твёрдо произнесла Эррис.
Они направлялись домой. Мертвец молча следовал за Растином.
- Эррис, папу отвлеки, - сказал Растин. - Я отведу Поднятого в свою комнату. Отцу его лучше не видеть.
- Не нравится мне это, - буркнула Эррис, но спорить не стала. У дверей дома Растин снова взял мертвеца за холодную руку. Под мёртвой кожей вязко струилась привычная магия. Растину приходилось иметь дело с Поднятыми, хотя сам он был способен оживить мёртвого всего на минуту, но сейчас ощущения чем-то отличались. Конечно, он никогда ещё не встречался с кем-то из Легиона Мертвецов... При этой мысли по коже побежали мурашки. Обычно некромант поднимает мертвеца на время. Чтобы задать вопрос или дать поручение, после выполнения которого Поднятому дают упокоиться. Но воины Легиона упокоиться не могли. Они продолжали существовать в качестве Поднятых вечно - или, по крайней мере, пока не разваливались на части. Отличить их было легко: их тела не разлагались со временем, хотя и на живых не слишком походили. И ещё - только Легионеры могли сохранять разум и подвижность, когда рядом не было поднявших их некромантов.

Правда, их поведение в этом случае предсказать было непросто. И эта мысль Растину очень не нравилась.
Пока Эррис щебетала с отцом, мертвец поднялся за Растином на второй этаж. Его взгляд был всё таким же пустым. Растин подвёл его к креслу и, обернувшись, отчётливо приказал:
- Сядь.
Мертвец покорно опустился в кресло. Он когда-то был симпатичным шатеном, но волосы выцвели и потускнели, а обтянутое серой кожей лицо никто не назвал бы привлекательным, как и мёртвые глаза, точно затянутые паутиной. Тлением от мертвеца почти не пахло, зато сильно пахло смолой и ладаном. Как ещё те солдаты не поняли, что он давно мёртв! Впрочем, что очевидно даже неопытному некроманту, далеко не всегда понятно простому человеку.
- Сколько времени ты не питался? - спросил Растин. - Отвечай.
Сухие губы в тёмных трещинах разжались:
- Пять... пять дней... - голос был сиплый. Неудивительно. Мертвецы не чувствуют жажды, только голод, но если долго не пить, горло ещё не так пересохнет. Растин молча налил в стакан воды, покопался в сумке, нашёл чёрный пузырёк и вытряхнул его содержимое в стакан. В воде расплылось тёмно-красное облако. Он быстро размешал содержимое, превратившееся в красноватую, стремительно густеющую жидкость, и протянул стакан мертвецу. Тот замер, подняв на некроманта сухие глаза:
- Что... это?..
- Пей, - приказал Растин. Мёртвая рука послушно дёрнулась к стакану, но тусклые глаза по-прежнему вопросительно упирались в Растина. Тот чуть мягче добавил:
- Это гемоглобиновый концентрат с закрепителями. Тебе поможет.
Пока Поднятый долгими глотками пил вязкую жидкость, Растин пытался разобраться с охватившим его непонятным чувством. Эррис не понять, почему он вмешался, но для некроманта Поднятый - почти как ребёнок. Что из того, что он не живой, и у него нет души? Это творение, за которое ты несёшь ответственность, даже если не ты его создал. Достаточно того, что ты имеешь над ним власть.
Это чувство ответственности Растину сейчас совершенно не нравилось. Ему страшно хотелось поскорее спихнуть мертвеца на кого-нибудь, кому полагается им заниматься. Но сейчас, когда рядом не было ни одного некроманта, он просто не мог не позаботиться об этом Поднятом. Не мог, и всё тут!
Лекарство явно оказало на мертвеца благотворное действие: серая кожа чуть порозовела, и даже глаза слегка прояснились. Если дать ему настоящей крови, а лучше - сырого мяса, то можно привести его в почти человеческий вид, но сейчас и этого довольно. Растин задумался. Что делать с Поднятым дальше, было совершенно непонятно. Судя по всему, тот привёз в полк какое-то известие, может быть, даже срочное, но вот это уж студента, окончившего только первый курс Академии, совершенно не касалось. Как рессит, он имел право знать больше, чем большинство аннаев, но как гражданскому лицу ему совершенно не подобало лезть в военные дела. Если он спросит, Поднятый, конечно, всё ему скажет, просто не сможет не сказать... И именно поэтому Растин не будет спрашивать. То, что должен передать мертвец, предназначается совсем не ему.
Впрочем, кое-что он мог спросить, не опасаясь влезть в чужие секреты.
- Как тебя зовут? Назови своё имя.
- Керн.
Просто "Керн" - и всё. Рессен, третье имя. У мертвецов нет ни альнена, ни диэна. Альнен - имя души, оно только для тех, у кого душа есть. Диэн - родовое имя. Оно только для живых.
- Я знаю, что ты из Легиона. Тебя послали передать что-то человеку по имени Дарант, верно? Отвечай.
Мертвецов нельзя просто спрашивать. Им нужно приказывать: "Отвечай, говори". Мертвецы без приказа не делают ничего.
- Да.
Взгляд в упор. По тусклым высохшим глазам ничего не понять. Но Растину в этом взгляде почудилось нечто вроде тревоги. Боится, что ему зададут следующий вопрос? Что спросят, что именно он должен был передать? Не ответить некроманту он не сможет, как не сможет и солгать, но... Что за ерунда! Как будто мёртвые могут чего-то бояться!
- Хорошо, - сказал Растин. - Даранта сейчас здесь нет, но он скоро приедет. Тебе придётся немного подождать. Я... - он запнулся. - Я не военный, поэтому не могу спрашивать тебя о твоём послании. Тебе придётся побыть здесь какое-то время. Пока не появится твой Дарант, тебе запрещается выходить из этой комнаты, разговаривать с кем-то, кроме меня и нападать на людей. Ты всё понял? Отвечай!
- Да. Я понял, - мертвец наклонил голову. Растин вышел из комнаты и столкнулся с сестрой. Она покосилась на дверь и прошептала:
- Ну что?
- Ничего, - её брат пожал плечами. - Теперь главное - позаботиться, чтобы Керн не попался на глаза отцу.
- Это ты о мертвеце? - Эррис поёжилась. Растин улыбнулся:
- Не нервничай ты так. Он безобидный. И, к тому же, меня слушается. Меня другое беспокоит... - он нахмурился и запустил пальцы в волосы. - Понимаешь, вообще-то так не полагается. Поднятых никуда не отправляют одних. Это опасно, мертвецы непредсказуемы, если рядом нет некромантов...
- Ты же сказал, он безобидный?
- Да, но... - Растин озабоченно подёргал себя за волосы. - Я немного не о том. Если запереть мертвеца в комнате и приказать никуда не выходить и ничего не делать - тогда всё в порядке. Они не могут нарушить прямой приказ. Но приказ... должен быть простым. Понимаешь? Путешествие, тем более далёкое - это сложно. По пути могут встретиться любые неожиданности. Некромант не может предвидеть всё и отдать приказы на каждый конкретный случай. Получается, что мертвец сам должен решать, как поступить, ориентируясь по ситуации... А никто не знает, что придёт в голову мёртвым. Этому Керну приказали передать нечто лично Даранту, и когда его не обнаружилось, Поднятый взбесился. А мог и ещё чего-нибудь выкинуть.
- Я всегда думала, что мертвецы только выполняют приказы, - сказала Эррис. - Разве они могут мыслить и решать сами?
Растин хмыкнул:
- Ещё как... На самом деле, если бы они были безмозглыми, от них бы толку не было вообще. Но они мыслят не так, как живые. Поэтому их не оставляют без присмотра.
- Ага, - сказала Эррис. - Но этого оставили.
- Теперь ты понимаешь, почему я беспокоюсь? Что-то случилось. Что-то серьёзное. Просто так правила не нарушаются.
- А спросить мертвеца ты не можешь?
- Я-то могу, но... - Растин поморщился. - Как тебе объяснить... Это немного... Нечестно. Потому что он не сможет не ответить, даже если не хочет отвечать. И даже если ему запрещено отвечать. Потому что я некромант.
- Профессиональная этика? - понимающе кивнула сестра.
- Вроде того. Это как вскрывать чужие письма.
- Но тогда ты ничего не узнаешь.
- Не узнаю, - поморщился Растин. - Ну и ладно. Всё равно это меня не касается. Пошли лучше ужинать, поздно уже.
- А мертвецы... они что-нибудь едят? - осторожно спросила Эррис, спускаясь вслед за братом по лестнице. Он ухмыльнулся:
- Сырое мясо. Ещё кровь пьют.
- Бр-р-р!
***
Керн остался один. В комнате было непривычно тепло. Небрежно застеленная кровать хранила запах человеческого тела, на столе грудой были свалены тетради и рваные чертежи. Он подошёл, тронул верхнюю тетрадку. Кажется, ему не запрещали, но... Вряд ли некроманта порадует, если он узнает, что Керн прикасался к его вещам..
Было тепло, и тускло горел светильник. Ему запретили выходить. В висках покалывало тревожное чувство: он должен быть не здесь. Он был голоден, от этого болела голова и ныли зубы. Он должен быть не здесь. Надо ждать. Он должен быть не здесь.
Он прикоснулся к стене, она была холодной. Он не может ждать два дня. Будет поздно. Он должен что-то сделать. Сказать... Он должен ждать, ему приказали.
Время тянулось, вязкое, как патока. Тревога нарастала. Он теряет время. Он должен ждать. Он должен сказать. Ему запрещено говорить. Если некромант спросит, он скажет, но некромант не хочет спрашивать...
У некроманта чёрные глаза и тонкая бледная кожа, он пахнет иначе, чем те, другие... Под кожей бьётся горячий пульс, и от голода начинает мутить. Он должен знать, иначе будет поздно.
Открылась дверь, некромант вошёл, нахмурил брови, на лбу заломилась складочка:
- Привет.
Странный, никто не здоровается с мёртвыми. Что за непонятное выражение на юном, невыносимо живом лице, смущение? Керн слегка кивнул в ответ и стал ждать. Некромант остановился посреди комнаты, огляделся:
- У меня мало места. Ты можешь лечь на пол, или сесть в кресло, только не броди всю ночь по комнате.
Керн наклонил голову. Некромант запустил пальцы в растрёпанные волосы:
- Может, ты голоден? Скажи тогда.
- Я голоден. Но я могу терпеть.
От запаха живого человека кружится голова. Некромант отрывисто кивнул, нахмурился ещё больше:
- Хорошо. Жди здесь.
Он быстро вышел, а Керн стал ждать, глядя в простую деревянную дверь и слушая торопливо удаляющиеся шаги. Он всегда так бегает? За окном было темно, а вокруг светильника кружились пылинки. Этот некромант - другой. Он не знает мёртвых. Он не чувствует опасности и смотрит, как на живого. На Керна очень давно не смотрели, как на живого. Враги и чужие, не знающие, не в счёт.
- Вот, - дверь снова открылась, некромант стоял на пороге, сурово сжимая губы, держал на тарелке размороженный бифштекс. - Это тебе. Ешь.
Жаром обдало внутренности, рот наполнился горьким и вязким. Холодное мясо чуждо пахло магией и погребом, но это была пища. Керн жадно схватил тарелку, вгрызся в бифштекс, пачкаясь красноватым соком, у мяса был мёртвый и горький вкус железа, но это не имело значения. Некромант смотрел в упор, наморщив лоб. Он в самом деле был другим. Те не смотрели. Но он не был глуп, хотя и не знал мёртвых. И он смотрел так, словно хотел узнать.

- Я больше не голоден, - сказал Керн, не дожидаясь вопроса. И поставил тарелку на стол. Голова больше не кружилась - почти.
Некромант серьёзно кивнул и достал из кармана платок. Протянул Керну. Тот посмотрел на него. Некромант вздохнул:
- Вытри руки.
Керн понял и подчинился. Это было знакомо - все живые любили чистоту. Некоторые бежали намыливать руки, постояв две секунды рядом с мёртвыми.
- Молодец, - сказал некромант, пряча платок в карман. И это было странно. Мёртвых не хвалят. И платок. Те, другие бы его сожгли.
- Я ложусь спать.
Керн молчал. Никто не ложится спать в присутствии мёртвых, но... Некромант стянул рубашку через голову и, сосредоточенно нахмурившись, посмотрел в потолок. Керн посмотрел туда же. На потолке ничего не было. Зато у некроманта были хрупкие плечи и голубые жилки, просвечивающие сквозь кожу. На мгновение стало больно в груди.
- Спокойной ночи, - сказал некромант и погасил светильник. Во тьме был слышен шорох и дыхание. Керн закрыл глаза. Мёртвые не спят, поэтому горячее живое дыхание ему придётся слушать всю ночь. Хорошо, что мёртвые не сходят с ума.
***
Растин никак не ожидал, что сможет так спокойно спать, когда в комнате находится мертвец, однако же выспался он отлично. Хотя нельзя сказать, что было так уж приятно по пробуждении встретить прямо перед собой глядящие в упор мёртвые глаза. Поднятый стоял рядом с кроватью и молча смотрел. Растин сонно буркнул:
- Доброе утро.
Поднятый молчал. По его лицу совершенно невозможно было определить, о чём он думает, а может быть, он и вовсе ни о чём не думал. Кто их знает, этих мертвецов.
- Ты встал, о брат мой? - Эррис с хихиканьем заглянула в комнату и тут же сделала испуганные глаза, наткнувшись взглядом на Поднятого. Растин махнул ей рукой:
- Никаких мышек! - объявил он. - И не мечтай!
- Эй, ты же согласился!
- Я передумал. Мышка - это недостойно великого меня. Ещё крыска - куда ни шло.
- Придуриваешься! - Эррис вошла в комнату, осторожно, бочком, обойдя спокойно стоящего на одном месте мертвеца. - Ну, как тут твой подопечный?
- Вёл себя смирно, спать мне не мешал, - Растин вылез из-под одеяла и начал натягивать рубашку. - Просто не обращай на него внимания.
- Ла-адно, - протянула сестрёнка. - Слушай, тут такое дело... Там внизу стоят какие-то офицеры. По-моему, они хотят с тобой поговорить.
- Да? Ну ладно, - Растин зашнуровал один сапог и взялся за второй. - Тогда я сейчас спущусь.
- Растин, - Эррис понизила голос до шёпота. - Скажи, ты правда уверен, что тебе это позволено... Ну, распоряжаться этим... мёртвым? Вдруг у тебя будут неприятности?
- Если будут, будем и разбираться, - серьёзно сказал Растин, встал, коротко приказал Поднятому оставаться на месте, кивнул сестре и легко сбежал по лестнице вниз.
Суровый пожилой офицер - не тот, которого молодой некромант видел прежде, другой - хмуро отдал честь и поинтересовался:
- Даврани Растин?
- Верно, - сухо кивнул тот. - Вы по поводу гонца?
Офицер ответил не сразу. Окинул вихрастого юношу внимательным задумчивым взглядом, пожевал ус.
- Вы студент, - он не спрашивал, он утверждал. - Вы поступили в Академию год назад. Мне сказали местные.
- Это правда, - согласился Растин.
- Вы не подумайте чего, - продолжал офицер. - Я своё место помню. Вы рессит, молодой человек, стало быть, право имеете. А только на мне ответственность... - помолчав, он добавил, протянув руку. - Я не представился. Полковник Тергаи Лартэ.
- Рад знакомству, - искренне сказал Растин, пожимая предложенную руку. Полковник ему понравился. Было в нём что-то такое основательное.
- Я тоже, молодой человек... Простите, господин Даврани. Так вот, к чему я. Вам, конечно, решать, но этот гонец в мой полк прибыл. И, думается мне, с каким-то срочным донесением. И, вы уж не обессудьте, но не могу я это дело просто так оставить.
- Конечно, я понимаю, - быстро кивнул Растин. - Но видите ли, гонцу был отдан приказ передать послание этому вашему Даранту лично. И так уж вышло, до тех пор, пока ваш маг не вернётся, за гонца отвечаю я. Это дело ресситов, хоть я и не военный... Разумеется, как только Дарант появится, я готов полностью отчитаться перед ним.
- Да в том-то и беда, - помрачнел полковник. - Не появится он.
- Что? Но... Как?
Тергаи вздохнул и потёр лоб:
- Погиб он. Лошадь понесла и... Только этим утром пришло сообщение - тело нашли на северной дороге...
Растин потрясённо молчал, что-то внутри него стремительно ухнуло в пустоту. Не то чтобы ему было дело до кончины незнакомого некроманта, но... то, как складывались события... как раз сейчас, когда здесь этот Поднятый... совпадение?
- По закону, - негромко, медленно, похолодевшими губами сказал Растин, - вам должны прислать другого мага. Как скоро это случится, учитывая обстоятельства?
- Да через неделю, не раньше, - хмуро сказал полковник. - Так что теперь, молодой человек?
- Я... - Растин запнулся. Он не знал. Нужно было принять какое-то решение, а он даже не представлял, что от него может зависеть. Возможно, какой-нибудь пустяк... А может, совсем наоборот. Брать на себя ответственность в такой ситуации... С другой стороны, разве он не взял уже на себя ответственность? Причём по своей воле?
- Я... Мне нужно подумать, - наконец сказал он. - Речь может идти о государственной тайне. Я поговорю с гонцом и... в общем, я вам доложу.
Полковник помолчал. Посмотрел на небо. Потом на Растина.
- Хорошо, молодой человек, - наконец сказал он. - Я надеюсь на вашу ответственность.
"Молодой человек" быстро покивал, сдерживая подступившую судорогу. Легко сказать - поговорить с гонцом. Если бы тот был живым, то мог бы решать сам, что можно говорить, и кому. А он, Растин... Он ничего не знает. Но принимать решение придётся ему. И демоны знают, не приведёт ли ошибка к каким-нибудь серьёзным неприятностям.
Растин вернулся домой, сел за стол и задумался. Хвала богине, отец был на службе, если бы он заметил необычных посетителей, пришлось бы давать объяснения... Да какая разница, всё равно придётся! Шила в мешке не утаишь. Растин поморщился.
- Ты слишком кислый, - заявила невесть откуда взявшаяся близняшка. - Ну что? Тебе влетит?
- Не знаю, - Растин взял стакан, повертел его в руках и налил воды из графина. - Давай не будем об этом сейчас. Мне нужно проветрить голову.
- Тогда нечего сидеть дома, - Эррис обняла брата за плечи и положила подбородок ему на макушку. - Пошли гулять.
- Знаешь, вот сейчас мне немного не до твоих диленов и мышек...
- Я сказала "гулять", а не "в гости", - сестрёнка не больно дёрнула его за ухо. - Сколько можно торчать в четырёх стенах? На улице погода чудесная, а ты в этом году ещё не купался. Пошли на озеро!
- Это и есть твой коварный план? - хмыкнул Растин. - Утопить меня? - он подвигал бровями. Эррис прыснула и повисла у него на шее:
- Пошли-пошли-пошли! Заодно и голову проветришь!
Растин ещё немного поартачился, просто так, забавы ради, но потом порывисто встал и, улыбаясь, взъерошил волосы:
- Ладно, уломала! Но если вдруг погода испортится, я тебя заставлю разгонять тучи!
- Делов-то! - отмахнулась Эррис.
Озеро было почти в черте города, хотя и пришлось полчаса вышагивать по пыльной горячей дороге вдоль рощицы. Светило солнце, пели птички, и всё такое. Настроение у Растина улучшилось, и всю дорогу он перешучивался с сестрой, швыряясь в неё полотенцем. По прибытии на место обнаружилось, что за год озеро изменилось мало, разве что чрезмерно разрослись камыши. Эррис сбросила платье, оставшись в одной нижней сорочке, и со счастливым визгом бросилась в воду. Растин поспешил последовать её примеру.
Накупавшись, набрызгавшись и пару раз "утопив" друг друга, брат с сестрой выбрались из воды и растянулись на берегу, бросая в воду камешки. Растин с суровой миной накинул близняшке на плечи свою рубашку: её намокшая сорочка очень уж просвечивала. Эррис скорчила гримаску:
- Чего ты там не видел?
- А вдруг кто-то прячется в кустах и подглядывает? - чопорно возразил Растин. - Как твой брат, я обязан заботиться о твоей чести!
- Зануда! - сестрёнка кинула камешек в него. Растин не замедлил ответить тем же.
- Вообще ты меня сбиваешь с пути истинного! - объявил он. - Я сейчас должен решать, что мне делать с одной проблемой, а не дурью маяться.
- Рассказывай! - великодушно позволила Эррис. Её брат невесело усмехнулся:
- Наверное, это очень глупо. Человек, которому Поднятый должен был передать послание, умер. Его преемник появится не раньше, чем через неделю. А я теперь в идиотской ситуации: я не знаю, имею ли я право спросить об этом послании, и вообще, кому об этом можно говорить.
- Ну и что? - удивилась Эррис. - Представь, что это письмо. Если адресат умер, письмо возвращают отправителю... Что тут такого?
- А если в этом письме что-то жутко важное и срочное? Тогда его нужно вскрыть. Или что-то крайне секретное? Тогда его вскрывать нельзя, - Растин приподнялся на локте и посмотрел сестре в глаза. - Понимаешь, эти военные дела... Я в них не разбираюсь. А решать мне, я единственный некромант и, кроме тебя, единственный ресссит в городе!
- И что из того? - Эррис фыркнула. - Почему всё это должно волновать тебя? Ты вообще просто мимо проходил!
Растин откинулся на спину и посмотрел в небо:
- Знаешь... я ведь никогда не думал об этом, а вчера подумал. Ведь это, наверное, и значит - быть ресситом.
- Что?
- Не проходить мимо, - он вдруг решительно поднялся. - Я, пожалуй, знаю, что делать. Я должен спросить Поднятого и узнать, что это за послание. Иначе я ничего не решу. Может быть, ерунда какая-нибудь...
- А как насчёт: "это нечестно"? - ехидно поинтересовалась Эррис. Растин нахмурился, но потом пожал плечами:
- Если уж всё равно приходится брать на себя ответственность, ничего не поделаешь. И потом, если даже я узнаю какую-нибудь военную тайну, ничего особо страшного не случится. Наверное...

вау) интригующее начало) особенно понравилось, что новые слова, имеющие важное значение в описываемом мире, объяснены чётко, но при этом ненавязчиво)

Это хорошо. Я беспокоилась, достаточно ли понятно объяснила.
Только вот комментарий один лишний получился...

Кусочек номер 2 - 6046 знаков

Дорога домой началась в молчании, но продлилось оно недолго. Растин что-то обдумывал про себя, а Эррис, дабы развлечься, принялась баловаться с ветром и подняла пыль столбом. Посеревший братик не выдержал и отвесил ей подзатыльник, и в результате всю оставшуюся дорогу близнецы гонялись друг за другом. Эррис сделала попытку улететь, но эта попытка провалилась с треском и воплями.
- Троечница, - довольно констатировал Растин, снисходительно глядя на потирающую пятую точку сестру.
- Вообще-то летать учат на третьем курсе, - обиделась близняшка. - Так что это была ещё удачная попытка! А ты даже так никогда не сможешь!
- Где уж мне, - покивал ей брат. - Не сильно ушиблась?
- Да нет, всё нормально... Так что, мир?
- Перемирие. До тех пор, пока ты опять не обсыплешь меня пылью с головы до ног.
- Эй, я же не нарочно!
- В любом случае, потише, - Растин замедлил шаг. - Сейчас мы войдём в город, нечего пугать аннаев твоими магическими выкрутасами.
- Поправочка: это твои магические выкрутасы страшные, а мои - милые и забавные!
- Скажи это тому несчастному, которому ты подпалила шевелюру в первый день занятий.
- Неужели ты поверил, что я это нечаянно?
- Погоди-ка... - Растин нахмурился. У дверей снова торчали какие-то военные. Близнецы переглянулись.
- Они так и будут здесь толпиться?
- Может быть, что-то случилось... - Растин решительно подошёл к офицеру. Судя по форме, тот был явно из какой-то другой части, или как это называется, по крайней мере, плащей с чёрным кантом Растин в городе ещё не видел. На краю сознания вертелось воспоминание о том, что означает такой кант, но поймать его никак не удавалось.
- Даврани Растин, - представился юный некромант. - Что происходит, офицер?
Тот холодно кивнул:
- Пройдите в дом. Вас ждут.
Близнецы переглянулись снова.
- А... Кто именно ждёт? - осторожно осведомился Растин.
- Увидите, - сухо ответил офицер. - Я не уполномочен называть имена и звания.
Такой ответ Растину совсем не понравился, но делать было нечего - не стоять же на пороге собственного дома. Немного беспокоила мысль о том, кто впустил таинственного гостя. Или отец уже вернулся со службы - так рано? Только отца здесь и не хватало...
Растин открыл дверь и вошёл, Эррис притаилась за его плечом. Уже через несколько минут стало ясно, что опасения подтвердились. Из гостиной доносились голоса, и один из них точно принадлежал Даврани Ницеру. Второй был незнаком. Растин заглянул в гостиную:
- Добрый день.
- А, Растин! - восторженно воскликнул отец. - Ты вернулся! Видишь, тут к тебе гость! Весьма важный человек, он даже отпросил меня со службы - специально, чтобы поговорить о тебе! Только не спрашивай меня ни о чём, я ничего не знаю, но все эти тайны! Такое доверие к тебе, сын!
- Да, я понял, - сказал Растин, хотя ничего не понял, кроме того, что гость произвёл на отца большое впечатление. Незнакомец встал и молча поклонился. Это был довольно высокий и худой человек, лет сорока, или больше, с неприятными болотно-зелёными глазами и тонкогубым ртом. На его груди поверх чёрного мундира болтался ресситский медальон, но и без этого знака Растин уже понял, что перед ним военный некромант.
- Ареттани Оршер, - представился гость, улыбаясь и одновременно сверля Растина пристальным взглядом. Тот коротко и очень официально кивнул:
- Даврани Растин.
- О, я знаю, - Оршер улыбнулся ещё шире и ещё неприятнее. - Я имел... честь побеседовать с вашим... многоуважаемым отцом.
- Я так и понял, - сухо сказал Растин. Внутри у него вспыхнула совершенно неуместная злость. Отец продолжал смотреть на гостя с восхищением, но от самого Растина отнюдь не укрылись издевательские паузы в голосе военного некроманта, равно как и интонация, с которой тот произнёс слова "честь" и "многоуважаемым". Этот тип определённо не считал беседу с каким-то там незначительным аннаем честью.
- Уверен, вы понимаете, - протянул Оршер, - что при всём моём... уважении к вашим родственникам, нам следует побеседовать без посторонних... Вы сами понимаете, по какому вопросу...
- Разумеется, - напряжённо кивнул Растин, отметив про себя, как заблестели глаза отца. - Пап, Эррис, извините. У меня одно дело с этим господином.
Отец открыл было рот, чтобы разразиться очередной прочувствованной речью, но Эррис вовремя ухватила его за рукав и потащила к себе в комнату, щебеча что-то об их прогулке и чудесной погоде. Растин почувствовал к ней благодарность.
- Вам не кажется, - многозначительно заметил Оршер, провожая их искусственной улыбкой, - что нам стоило бы пройти туда, где... находится объект нашей беседы?
Да блин! Он же военный, неужели нельзя изъясняться без идиотских намёков? Растин старательно изобразил вежливый оскал:
- Не раньше, чем вы объясните, что именно вы имеете в виду.
- Как?! - Оршер театрально поразился, но тут же вновь расплылся в сладкой улыбке. - Мне показалось, что мы понимаем друг друга...
Но у Растина уже кончилось терпение:
- Демоны... Здесь больше нет посторонних, так что давайте говорить прямо! У меня в доме Поднятый, а не какой-то там "объект". Я забрал его... на хранение под свою ответственность. Вы хотите его забрать, или что?
- Вы совершенно точно...
- Тогда предъявите ваши документы, или какие там ещё доказательства ваших полномочий, и закончим на этом, - перебил Растин. На этот раз его собеседник поразился совершенно искренне. Юноша почувствовал некое мстительное удовлетворение.
- Позвольте, молодой человек... Вы, кажется забываетесь! Мало того, что вы - гражданское лицо, да ещё безо всяких чинов... Вам не кажется, что вы вообще не имеете права что-то требовать?
- Ага, - с наслаждением сказал Растин. - Но и вас зовут не Дарант. И меня предупредили, что его преемник появится только через неделю. Поэтому я не уверен, имеете ли вы право на распоряжение упомянутым Поднятым и... доступной ему информацией.
- Вы так точно не имеете на это никакого права! - прошипел Оршер. Он был в ярости, и, скорее всего, это грозило неприятностями, но Растину это почему-то нравилось. В груди стало жарко. Растин вежливо, как только мог, улыбнулся:
- Что же вы так нервничаете? Я и не пытаюсь ничем распоряжаться. Покажите мне ваше назначение, и окончим этот разговор.
- У меня нет никакого назначения, - высокомерно произнёс Оршер. - Я не был назначен в этот... полк. Я специально прибыл из Легиона, дабы предотвратить ошибку и попадение.... крайне секретных сведений не в те руки. А вы... молодой человек, слишком самоуверенны! Но коли уж вы так упрямы - думаю, печать Легиона вас убедит?
Растин посмотрел на серебряную блямбу со знакомым оттиском в виде черепа и медленно кивнул. Спорить было больше не с чем.
- Разумеется. Вы могли показать мне это сразу. Я немедленно приведу Поднятого.
- Не торопитесь, молодой человек!
Некромант из Легиона смотрел надменно и торжествующе. И, кажется, он и правда разозлился.
- Ваше поведение абсолютно... Впрочем, это неважно. Я хотел обсудить с вами совершенно иной вопрос... А именно - ту секретную информацию, о содержании которой вы, как я понял, имеете некоторое представление.
- Вы ошибаетесь, - сухо сказал Растин. - Никакого представления о вашей секретной информации я не имею.
- Я позволю себе в этом усомниться. Вы имели полный доступ...
- Я правильно понял, что вы обвиняете меня во лжи? - Растин снова оскалился. - Повторяю, вы ошибаетесь. Я вашего Поднятого ни о чём не спрашивал. Я осознаю пределы своих полномочий!

Кусочек номер 3 - 4038 знаков

Растин всерьёз обозлился. Всего час назад он именно что и собрался свои полномочия превысить, но... Но никто не имел права называть его лжецом! Если бы он и правда успел выяснить что-то у мертвеца, то не стал бы этого скрывать! Да и зачем? Он же собирался лишь выполнить свой долг, только и всего.
Оршер смотрел на него, высокомерно кривя губы:
- Ваше... поведение заставляет меня в этом усомниться. Вы в самом деле не допрашивали Поднятого? Позвольте вам напомнить, что речь идёт о деле чрезвычайной важности...
- Я уже ответил вам! За кого вы меня принимаете?
Оршер презрительно улыбнулся:
- За самоуверенного мальчишку, которым вы, вне всякого сомнения, и являетесь, молодой человек.
Растин сжал кулаки и заставил себя досчитать до десяти.
- Слушайте, так мы ни до чего не договоримся. Давайте, я приведу Поднятого, а вы его допросите. Он вам не солжёт.
- Прекрасно, тогда сделайте это!
Растин резко развернулся и направился в свою комнату. Вот странное дело! Ещё вчера, да нет, ещё сегодня утром он только и мечтал о появлении кого-то вроде этого типа. Явился тот, кто должен был снять с Растина всякую ответственность, теперь ничего не придётся решать, этим займётся тот, кому положено. Только вот отчего-то облегчения Растин совсем не испытывал. Совсем наоборот. Он чувствовал какую-то тревогу, и ему совершенно не хотелось передавать Поднятого в распоряжение этого упёртого высокомерного придурка...
Богиня, какая глупость! Растин даже остановился посреди лестницы, поразившись собственным мыслям. Это же не ребёнок и не подобранная на улице зверюшка! Поднятый - это... это оружие. Причём секретное, чужое и совершенно ему не нужное. Надо просто вернуть его владельцу, каким бы мерзким типом тот не был. Вот ведь, лезет в голову всякая чушь...
Мертвец стоял посреди комнаты и тупо смотрел стену. Впрочем, может быть, он о чём-нибудь думал. Вообще надо было просто приказать ему следовать за собой, но Растин почему-то остановился, чувствуя какую-то неловкость, и сказал:
- Там... прибыл некромант из Легиона.
Поднятый повернулся и посмотрел на Растина в упор. Он ни о чём не спрашивал. Если Растин хотел проверить его реакцию на известие, то её просто не было.
- Его зовут Ареттани Оршер, - добавил Растин и неожиданно для себя самого спросил. - Ты его знаешь? Отвечай.
- Да, - сказал Керн. Его голос и лицо по-прежнему ничего не выражали. Разве что во взгляде появилось нечто... Но нет, наверное показалось. Что могут выражать мёртвые стеклянные глаза?
- Ладно. Иди за мной, - велел Растин.
Увидев Поднятого, Оршер буквально впился в него взглядом.
- Подойди сюда! - приказал он. Мертвец помедлил секунду, затем подчинился.
- Кто послал тебя? - резко и зло спросил Оршер. - Отвечай!
Растин поморщился: это же мёртвый, зачем на него так кричать?
- Цидрани Герши, - ровным голосом ответил Поднятый, - магистр третьей степени, командующий пятой и двенадцатой сотней.
- Прекрасно, - процедил Оршер, его глаза сверкнули. Он взял со стола графин и налил в стакан воды. - Кому он приказал тебе передать сообщение? Говори!
- Иттиани Даранту, магистру пятой степени, приписанному к девятому кавалерийскому полку Южной армии.
Оршер кивнул, зло ухмыляясь, и поднёс было стакан с водой к губам, но не отпил.
- Ты передавал кому-либо порученное тебе сообщение? Говори!
- Нет.
- Тебя спрашивал об этом сообщении присутствующий здесь Даврани Растин? Отвечай!
- Нет.
Растин стоял у двери, сложив руки на груди, и злорадствовал.
Оршер криво улыбнулся и поставил нетронутый стакан на стол.
- Что ж, отлично, - прозвучало это достаточно кисло.
- Вы могли бы и извиниться, - не удержался Растин. - Или у вас всё ещё есть какие-нибудь претензии ко мне?
- Что? Нет... Нет, больше никаких претензий, - Оршер растянул тонкие губы в очередной ухмылке. - Конечно, примите мои извинения.
Слова его звучали отнюдь не искренне, но на большее Растин и не надеялся. Он посмотрел на Поднятого. Тот бессмысленно таращился на стоящий на столе стакан. Растин тоже посмотрел на стакан.
- Вы хотите пить, молодой человек?
Растин вздрогнул:
- Нет!
- Что ж, позвольте попрощаться с вами... - поклонился Оршер. - Других дел к вам у меня нет...
- У меня к вам тоже, - буркнул Растин, но заставил себя поклониться в ответ. Оршер холодно приказал Поднятому следовать за собой и любезным тоном попросил Растина проводить его до дверей, что тот и сделал. Хотя, сказать по правде, ему больше хотелось на прощание дать гостю хорошего пинка. Выходя из гостиной, мертвец обернулся и странно посмотрел назад.
- Всего доброго, - сказал Растин, распахнув входную дверь. Он говорил искренне, но обращался к Поднятому. Тот наверняка этого не оценил, а Оршер - не понял, но это не имело значения. Быть вежливым с этим лицемерным типом из Легиона совершенно не хотелось. Лучше уж с мертвецом.
Проводив гостей и заперев за ними дверь, Растин вернулся в гостиную, посмотрел на несчастный стакан, потом поморщился и выплеснул из него воду за окно.

захватывающе - факт. Очень интересно, что будет дальше. Спасибо)

Я рада, что нравится. Я до сих пор писала только зарисовки.

Кусочек номер 4 - 4056 знаков

***
- ...а ещё я могу дождик устроить, ну, то есть, это не рекомендуется делать, но я могу. Там надо нарисовать такую красивую схемку и обязательно измерить температуру воздуха и атмосферное давление, и ещё какую-то ерунду, я не помню. Но, вообще-то, можно ничего не чертить и не высчитывать, а просто так; но тогда можно устроить маленький потоп или какое-нибудь атмосферное завихрение, нам говорили... А зато с огнём можно делать, что угодно, ну, то есть, только до пятого уровня, а шестой вообще никому нельзя, но я всё равно пока могу только второй: это, там, свечку зажечь или несильный ожог... на боевую магию не тянет, но ведь если в глаз, то всё равно очень больно будет, правда же? А боевая магия вообще очень простая, нам на вводной лекции говорили, там надо только научиться управлять энергией и концентрироваться. А вот зачарование и всякие такие штуки - это сила! В Арансилле кругом такие светильнички висят, очень классненькие, разноцветные, там внутри заклинание, и оно не рассеивается. То есть, оно рассеется, но лет через пятьсот, или позже, не знаю... А чтобы сделать летающую повозку, ну, такую, чтобы аннаи тоже управлять могли, надо ещё после выпуска специальные курсы проходить, потому что там всякие хитрые заморочки. Я так тоже, наверное, смогу научиться, если захочу, только мне неинтересно, а вообще это к зачарователям, а стихийная магия - она для другого, но мне нравится. А тебе, пап?
- Ты чудо, золотце! - умилился отец. Эррис просияла. У неё был свой личный способ преодолевать отцовское занудство: не давать ему вставить слова. Вот только долго сидеть на одном месте, пусть даже болтая обо всяких интересных штуках, она не любила. Она вся извертелась. Но ради спокойствия братика надо было стараться, поэтому девушка с лучезарной улыбкой налила отцу уже третью чашку чая. Братик, зараза, развёл секреты, а значит, пока его гость не уйдёт, надо развлекать папу на кухне. Может, ещё скормить ему заначенную шоколадку?
- Ты так увлекательно рассказываешь, солнышко, - покачал головой отец. - А вот твой брат всё молчит. Даже не представляю, чем он занимается...
- Ну-у, он там изучает какую-то занудную тягомотину, - зевнула Эррис. - Сплошная теория и расчёты. Я даже не помню точно, как называется его факультет, из высшей магии чего-то, у них вечно там всё такое абстрактное... Зато у него однокурсники симпатичные, я со всеми почти перезнакомилась, и ещё с ним, вроде, в одной группе сын какого-то сенатора, я только не помню, как его зовут...
- О, - оживился отец. - Какая честь! Значит, это престижный факультет?
- Ну, ты что, пап, я же говорю - высшая магия, там выпускники на государственных должностях всегда... А, впрочем, я точно не знаю. Мы так вообще в разных корпусах, но я к нему часто забегаю, а ещё нам разрешили в общежитии поселиться вместе. Вдвоём, конечно, неудобно, потому что я его выгоняю за дверь, когда переодеваюсь, но зато я его кормлю, а то он будет питаться сухомяткой без меня. Ещё мы на набережную ходим вместе, когда большая перемена. Там набережная ужасно красивая. И корабли. Ты когда-нибудь видел большие парусники, пап, ну, такие, которые в море плавают, и всё такое? Они большие, и у них столько парусов, я даже не знаю, сколько у них парусов! Я такой только один раз видела, так, чтобы не на картинке. Потому что они морские. И Веретта - единственная река, куда они заходят, и то редко.
- Это ужасно увлекательно, - сказал отец. - Помню, в молодости случалось мне бывать в Арансилле... Там я познакомился с вашей мамой... но сейчас там ужасные цены, просто невозможные!
Эррис прикусила язык, чтобы не сказать, что для ресситов всё дешевле. Отца бы это уязвило, даже если бы он не подал виду.
- Ну, знаешь, там ещё надо знать места, потому что если вот ты пойдёшь в столовую, или ты пойдёшь в ресторан - разница большая, правда ведь? А я тебе ещё не рассказывала, как мы с Растином... Ой, Растин!
Братик как раз вошёл в кухню, рассеянно ероша волосы.
- Налей мне чаю, - тоскливо попросил он. - Меня задолбал этот... господин.
- Что такое? - всполошился отец. - Мне твой гость показался весьма любезным и... значительным лицом!
- Да-да, всё нормально, пап, - Растин махнул рукой. - Он приходил насчёт... насчёт... одной ресстской штуки, и эта штука... В общем, неважно, - он взял у сестры чашку и благодарно кивнул. - Ты мне вот что скажи, пап, о чём этот тип тебя расспрашивал? Зачем-то ведь ему понадобилось отпрашивать тебя со службы?
- О, он очень интересовался тобой! Спрашивал о твоей учёбе... Да, и он ещё спрашивал, не приводил ли ты кого-то домой, и не говорил ли мне о чём-то, связанном с армией... Я не совсем понял его, но ведь такого, кажется, не было, правда, Растин?
- Не было, - Растин ещё раз подёргал себя за волосы. - Ладно... Ерунда всё это. Кстати, а что у нас на обед?
- На обед ты возьмёшь ножик и будешь помогать мне чистить картошку в суп, - объявила Эррис. - И, кстати, никто не в курсе, куда делся здоровый кусок мяса из кладовки?

Кусочек номер 5 - 6782 знаков

***

После обеда Растин объявил, что хочет почитать и будет в своей комнате. Эррис увязалась за ним: ей было любопытно, что же за разговор состоялся у братика с незнакомцем. В комнату Растин вошёл первым, но вдруг остановился, пробормотав: «Это ещё что?» Выглянув из-за его спины, девушка увидела то, что его удивило: на столе среди вороха книжек, тетрадей и ещё каких-то бумаг поблескивал некий металлический предмет.
- Ух ты! – прежде, чем братик успел ещё что-нибудь сказать, Эррис бесцеремонна цапнула предмет со стола. Это оказался широкий браслет со спиральной гравировкой из угловатых рун, напоминающих арансилльские, но непонятных. – Это откуда?
- Понятия не имею, - Растин отобрал браслет у сестры и, нахмурившись, повертел его в руках. – Этого здесь не лежало…
- Ну, не в окно же он залетел! – Эррис покосилась на запертые окна. – А, знаю! Его забыл твой мертвец.
- Мёртвые ничего не забывают, - рассеянно произнёс Растин, пытаясь разобрать странную надпись. – Тут что-то на истравеле, наверное. По крайней мере, руны похожие…
- Я на истравеле знаю только парочку терминов, - Эррис отобрала браслет обратно. – Но про такие штуки нам вообще-то говорили. Он боевой, да?
- Ясно, что боевой, - буркнул Растин. – я в зачарованиях не силён, но дураку ясно, что это оружие. Меня смущает модель. На них обычно клеймо изготовителя ставится.
Девушка пожала плечами и попробовала примерить странную находку. Браслет со щелчком застегнулся на запястье. Он был холодный и довольно тяжёлый, кожу иголочками покалывали искорки заключённой в браслете магии. Эррис подняла руку и тёмный металл вспыхнул холодным голубым светом.
- Он очень мощный, - подумав, сказала она. – Не меньше пятидесяти рес. Наверное, стоит кучу денег. Интересно, какая у него дальнобойность?
- Эррис, вообще-то, в городе запрещено активировать магическое оружие…
- Да ладно тебе, не занудствуй! Не буду я из него стрелять! – девушка засмеялась, но браслет погасила. – А всё-таки его оставил тот мертвец, потому что больше некому. Правда, я не знаю… Мёртвые могут использовать зачарованные предметы?
- Не знаю, - Растин озабоченно подёргал себя за волосы. – Но, в любом случае, Поднятый не мог забыть оружие. Он бы даже снимать его не стал…
- Ну нельзя же носить его всё время! Он начнёт натирать, или там…
- Это если ты живой, - перебил Растин. – Живой человек может снять браслет, чтобы от него отдохнуть, или просто чтобы повертеть в руках, как ты вертишь свои безделушки (при этих словах Эррис сразу бросила крутить в пальцах бусы и спрятала руки за спину)… А мёртвым ничего никогда не натирает. И они действительно ничего не забывают.
- Ну, значит он оставил браслет специально, - девушка пожала плечами. Брат посмотрел на неё скептически:
- А зачем?
- Ну, я не знаю… Мало ли? Кстати, а там больше ничего не лежит?
- Нет, - Растин поворошил груду бумаг, развёл руками и присел на кровать. – Больше ничего. Но лично у меня нет никаких идей, зачем бы Легионеру оставлять оружие у меня на столе.
- Может, это подарок? – Эррис с трудом расстегнула браслет и посмотрела на брата сквозь него. – Тебе? В качестве благодарности?
- Очень смешно.
- Нет, я серьёзно, - девушка склонила голову набок. – Или мертвецы не чувствуют благодарности?
- Понятия не имею. Дай сюда, - Растин забрал у сестры браслет и уставился на него, сдвинув брови. – Мёртвые ничего не делают просто так, по случайной прихоти, понимаешь? Либо по приказу, либо в случае крайней необходимости. К тому же, это не безделушка какая-нибудь. Он же Легионер. А это – оружие. Оно ему необходимо, а мне даром не сдалось. Нет, что-то здесь не так…
Он задумался. Эррис тоже чуть подумала, потом фыркнула и пристроилась рядышком:
- Тогда может, это знак какой-нибудь? Подсказка, тайное сообщение?
- Может… Да нет, ерунда! Он не должен был оставлять мне никаких знаков, он вообще ничего мне не должен был… - Растин вдруг умолк и изменился в лице.
- Что? – Эррис заглянула ему в лицо. – Ты что-то понял, да? Что?
- Я подумал, - медленно сказал Растин. – Я подумал… он не должен был мне ничего передавать… он и не передавал… Оршер спросил его, и он не мог солгать… но он просто оставил это…
- Я не совсем понимаю твою мысль, - скептически заметила Эррис.
- Я сам не до конца её понимаю, - Растин вскочил и взмахнул рукой. – Смотри: Поднятый оставил мне браслет, хотя не должен был. Этого не может быть, потому что мёртвые так не делают. Но почему я думаю, что не должен был? Может, наоборот, должен?! – Растин вдохновлено посмотрел на сестру. Та поёжилась:
- Я всё ещё не до конца…
- Смотри! – брат перебил её. – Оршер, этот придурок в чёрном, он всё выспрашивал, не узнал ли я чего-нибудь у Поднятого. Готов поклясться, отца он расспрашивал о том же! Спрашивается, зачем ему это? Я ведь рессит, хоть и только студент, он мог бы просто взять с меня клятву, что я никому ничего не скажу, а он… его… - Растин заходил по комнате, лихорадочно соображая; казалось, было слышно, как крутятся мысли у него в голове. – Его волновало, что я могу что-то знать… что хоть кто-то может что-то знать… хотя это глупо, ну что он мог бы изменить, если бы я уже знал? А он так цеплялся к этому! А Поднятый… Поднятый ему солгал, то есть, не солгал, а обманул, то есть, не совсем обманул, а…
- Он хотел оставить тебе какой-то знак, так, чтобы этот Оршер ничего не узнал, да? – сказала Эррис. Её глаза заблестели. Растин остановился посреди комнаты:
- Да… Да, именно! Он не мог… не мог передать мне какое-то сообщение… потому что я не спросил… и поэтому он оставил знак! Оршер спрашивал его, не передавал ли он мне чего-то, но он и не передавал! Он просто оставил на столе! И даже я не знал об этом, а значит, Оршер тоже не узнал, он не должен был узнать. Потому что… потому что… - Растин снова заметался по комнате. – Почему? Зачем Поднятому скрывать что-то от некроманта из Легиона? Да ещё передавать что-то мне? Он ведь меня не знает!
- А того некроманта он знает?
- Да вот именно, что... – Растин замер, уставился на сестру и укусил себя за руку. Вот именно. Он его знает.
Предчувствие какого-то озарения нахлынуло холодной и сладкой волной. Растин прикусил большой палец до боли.
- Слу-ушай! – задыхаясь, протянул он. – Ведь Легион сейчас в Гельме! Оттуда до Тирела пять дней пути, так?
- Ну? – Эррис по глазам видела, что её брат поймал за хвост какую-то важную мысль.
- А о гибели Даранта стало известно только сегодня утром. Поднятый приехал вчера вечером. Этот Оршер сказал, что специально прибыл из самого Легиона, чтобы какие-то сведения не попали не в те руки. Чтобы попасть сюда, он должен был выехать пять дней назад, а значит… значит… значит – задолго до того, как стало известно, что Дарант мёртв! – Растин остановился и выдохнул.
- И… что это означает? – прошептала Эррис.
- Означает, что он приехал не для того, чтобы сообщение Керна не узнал я, или кто-то вроде меня… а чтобы его не узнал Дарант!
- Но ведь мертвеца послали к этому Даранту, ты же говорил…
- Говорил! – Растин зло дёрнул себя за волосы. – Я должен был понять раньше! Оршер задавал вопросы… Он спрашивал Поднятого, кто того послал и к кому… Он должен был сам знать это, если бы… если бы… если бы был заодно с тем, кто послал Керна!
Эррис ошарашено уставилась на брата:
- Но ведь он… тот некромант… он же был из Легиона, да?
- Именно! Он так упирал на то, что я не имею права ничего знать… А я увидел печать и решил, что он – имеет! Тьма меня побери, я должен был спросить у Поднятого, я до демона всего должен был у него спросить, а я, дурак, этого не сделал! Керна зачем-то послали сюда – а Оршер приехал, чтобы его остановить! И из-за моей глупости у него это получилось!
- Ну… откуда ты знаешь, может это и к лучшему? – Эррис пытливо посмотрела на брата. – Может, как раз тот, кто отправил сюда мертвеца, поступал неправильно? А Оршер был прав, что помешал ему? Ты ничего не знаешь…
- Я ничего не знаю, - зло подтвердил Растин, бросаясь на кровать. – И да, меня это больше не касается, только… Только два вопроса меня очень беспокоят.
- Какие? Этот браслет к ним имеет отношение?
- Один из них – браслет, - кивнул Растин. – Его оставили мне, и это что-то значит, и, наверное, что-то я должен с ним делать, только не знаю, что, и это меня напрягает.
- А второй?
Растин мрачно посмотрел на сестру в упор:
- Второй вопрос – почему погиб Дарант.

Кусочек номер 6 - 3858 знаков

***

У Растина было сколько угодно времени, чтобы обдумывать сделанные выводы, но никаких идей насчёт того, что с ними делать. Оршер уехал с мертвецом в Легион, загадочный браслет безмолвствовал. Возможно, надпись на нём могла что-то подсказать, но в Тиреле у Растина не было даже истранского словаря, и пришлось отложить расшифровку таинственной надписи до возвращения в Академию. Пока что он спрятал оружие в пустой чемодан, в котором обычно возил книги и прочие личные вещи. Первое время Растина не оставляла тревога, но больше в городке ничего странного не происходило, а юный некромант был не из тех людей, кто может долго предаваться переживаниям. Временами ему даже казалось, что все его мысли по поводу Оршера и Поднятого – не более чем пустые фантазии, беспочвенные домыслы, а на самом деле всё, что произошло, объясняется куда проще – только он не знал, как. Эррис, та вообще только полдня проходила в задумчивости, а потом выкинула разговор с братом из головы. Она вообще не имела привычки обдумывать прошедшие события, её интересовали только новости. К тому же, у неё всегда было столько дел, столько новых идей и встреч, что на смутные тревоги и подозрения времени не оставалось.
Через пару дней Растин наконец познакомился с пресловутым Диленом, возжелавшим посмотреть на настоящую некромантию. Против всяких ожиданий, это оказался отнюдь не какой-нибудь красавец, на которого запала близняшка, а… мальчик лет десяти. У Растина голова пошла кругом. Оказывается, сестрёнка с недавнего времени обожала возиться с детьми, и все несовершеннолетние обитатели нескольких ближайших кварталов были её лучшими друзьями. А после Академии Эррис, по её словам, собиралась стать преподавателем. Впрочем, на эту тему Растин не беспокоился: она, кроме того, планировала сделаться боевым магом, моряком, журналистом, изобретателем и даже миссионером. Мечтой больше, мечтой меньше, подумаешь…
Мальчик был худенький, вихрастый и пугающе серьёзный. Развернув носовой платок, он продемонстрировал Растину высохший грязно-белый трупик несчастного грызуна.
- Ты обещал, - въедливо напомнила Эррис брату, заметив скептическое выражение на его лице. Тот хмыкнул:
- Ладно. Давай сюда свою мышь.
Трупик выглядел достаточно жалко и ощутимо попахивал. Впрочем, Растин и не надеялся на что-то приличное. Для обряда была выбрана небольшая площадка на заднем дворе дома, где жил мальчишка. Растин разровнял землю ладонью, начертил камешком круг, потом взвесил дохлую мышь на ладони и положил её в центр круга. Поднимать животных, к тому же маленьких, проще, чем людей, поэтому он надеялся обойтись без специальных инструментов и сложных расчётов. Дилен заворожено смотрел, как молодой некромант хмурил брови и быстро чертил на земле непонятные знаки. К кругу добавилось шесть треугольников, потом Растин достал из кармана склянку, капнул на трупик резко пахнущей жидкостью и произнес несколько непонятных слов. Воздух над кругом словно подёрнулся туманом. Любопытный Дилен сунулся было ближе, но Растин жестом велел ему отойти. Туман потемнел и сгустился. Растин сказал что-то резкое.
Трупик мышки дёрнулся, зашевелился, перевернулся на лапки и медленно, словно с трудом шевелясь, пополз в сторону Эррис. Девушка взвизгнула. Дилен ахнул:
- Здо-орово!
Растин улыбнулся и сделал движение рукой. Теперь мёртвая мышь развернулась и направилась к мальчику. Он подставил руку, и мышь взобралась ему на ладонь.
- Класс! А можно мне её себе оставить? – мальчик умоляюще посмотрел на Растина. Тот улыбнулся и покачал головой:
- Она будет двигаться только пока я здесь. И даже я не смогу держать её долго. Скоро она снова превратится в обычный трупик.
- Но почему? Другие же заклинания могут действовать долго?
- Некромантия отличается от другой магии… - Растин задумался над тем, как понятно объяснить это ребёнку. – Смотри, вот у Эррис магия стихийная. Она может управлять ветром, огнём и тому подобными штуками. Но они, эти штуки, неживые, поэтому ничего не чувствуют, им всё равно. Некроманты работают с тем, что когда-то было живым. Я, к примеру, не могу заставить двигаться этот камень, но зато могу заставить двигаться мёртвое тело. И знаешь, почему? Потому что оно помнит, как это делается. Оно мне помогает.
- Так значит, некромантия наоборот лучше и дольше должна работать, нет? – глаза у Дилена были ужасно любопытные. Хорошо бы ему оказаться ресситом. Таким самое место в Академии…
- Нет. Потому что мёртвое тело помнит, как двигаться, но оно этого не хочет. Мне приходится его заставлять. Понимаешь, ветру всё равно, дуть или нет. Поэтому его проще заставить что-нибудь сделать. А мёртвым не всё равно. Мёртвые не хотят подчиняться мне, не хотят вести себя, как живые. Мёртвые хотят смерти и покоя.

По общему сюжету: всё интереснее и интересные, люблю детективы, особенно фэнтези.
По мелочам: очень понравилось в последнем куске рассуждения по стихийную магию и некромантию, почему вторая действует меньше по времени, чем первая.
И Эррис отцу смешно зубы заговаривала.
Спасибо за продолжение)

Кусочек номер 7 - 3448 знаков

- И какой тогда толк от некромантии? – расстроился Дилен, баюкая в ладонях мышонка. Похоже, мальчика совершенно не смущало, что зверюшка мёртвая. Впрочем, дети вообще ко всему относятся проще. Растин пожал плечами, присаживаясь на корточки:
- Обычно её используют в юридических делах. Скажем, убитый может указать на убийцу… Если знает, кто его убил, конечно. Или можно уточнить насчёт завещания чего-нибудь…
- А, - голос мальчика прозвучал слегка разочарованно. Он грустно посмотрел на мышку, пытающуюся укусить его за палец. – А как же мёртвые воины? Мы в школе стихи учили: «… Хоть стреляй – он снова встанет, руки высохшие тянет мёртвый воин у дверей…»
- Ужас, - искренне сказал Растин. – Детям дают такое читать?
- А я знаю эти стихи, - влезла Эррис. – Это из поэмы Тайлена. «Тьма ложится с трёх сторон, с юга небо полыхает, с юга молча наступает Мёртвых грозный Легион…»
- А, это, - Растин махнул рукой. – Помню. Но, ты же знаешь, у меня с литературой не очень.
- Это прикольный стих, - сказал Дилен. Растин ещё раз мысленно пожелал ему оказаться ресситом и поступить в Академию.
- Но на самом деле никакого Легиона Мертвецов нет, - сказала Эррис, ероша мальчику волосы. – И мёртвых воинов не бывает, это всё сказки, правда ведь, Растин?
- Правда, - со вздохом сказал её брат. – Сказки. Предположительно эту байку пустили лантийцы лет двести назад, чтобы оправдать своё поражение в последней войне. Ну, или, по крайней мере, так считается.
- Ну вот, - разочарованно протянул Дилен. Растин улыбнулся про себя. Если Богиня будет благосклонна, мальчик узнает правду. Если же нет… Если нет, то и незачем ему увлекаться некромантией. Толку всё равно не будет.
- Давай сюда свою мышь. Хватит мучить животное, надо её упокоить.
- А… может, подождать, пока она сама…
- Лучше не надо, - серьёзно сказал Растин. – Это неприятное зрелище. К тому же, сейчас она тянет силы из меня. Всё надо делать по правилам.
- Дилен со вздохом отдал мёртвую мышь, которая напоследок умудрилась-таки цапнуть его до крови. Растин спрятал грызуна в ладонях, подержал, нахмурившись, потом положил безжизненный трупик на землю. Теперь он выглядел ещё более жалко. Дилен украдкой шмыгнул носом и подобрал его. Растин посмотрел на мальчика:
- Лучше похорони. Не стоит держать такие вещи у себя.
- А что будет?
- Не знаю. Может быть, ничего. Но мёртвые не любят, когда их не оставляют в покое. Тревожить тело, которое уже Поднимали – дурная примета.
- А-а, - Дилен озабоченно посмотрел на трупик. – Тогда я её похороню!
- Молодец, - Растин поднялся, мимоходом потрепал мальчика по макушке и посмотрел на небо. – Займись этим. А у меня ещё есть дела. До свидания.
- До свидания! Спасибо! – очень серьёзно сказал Дилен, кивнул Эррис и убежал, держа в руках мышиное тельце, точно какое-нибудь сокровище. Растин посмотрел ему вслед и запустил пятерню в волосы:
- Ничего так парнишка. Сообразительный.
- Ага, - кивнула близняшка. – Слушай, тебе не полагается после обряда руки вымыть?
- Растин убрал руку от своей шевелюры и посмотрел на ладони:
- Да ладно… Мы, бывало, с ребятами после лабораторной в морге бутерброды трескали, и ничего. В первое время на каждого мертвяка столько сил уходит, что есть охота со страшной силой…
- Ужас какой! – содрогнулась Эррис. - Мне бы точно рядом с трупом кусок в горло не полез!
- Нервы надо закалять, - наставительно сказал Растин. – И желудок тоже. У нас на факультете есть обычай такой – Ночь Мертвяков называется. Я тебе как-нибудь расскажу. Нет, лучше покажу!
- Лучше расскажи мне про Легион. Ты тут ребёнку лапши навешал, а мне интересно: ты всё врал, или нет?
- Насчёт чего? – деловито осведомился Растин.
- Ну понятно, не насчёт завистливых лантийцев! Я имею в виду твоё утверждение, что некромантия не действует долго, потому что мертвяки не хотят оставаться живыми.
- А, это… чистая правда!
- Ну и как же тогда с Легионом?
Растин дёрнул себя за прядь волос:
- А с Легионом сложная фигня, которую на первом курсе не проходят. Думаешь, почему там самые лучшие некроманты? Я сам точно не знаю, как это работает.
- Не, ну хоть примерно? В чём основная суть, ты знаешь?
Растин вздохнул:
- Основная суть… Ну, знаю. Основная суть в том, что все Легионеры – добровольцы.

Сегодняшний кусочек выложу завтра утром. Звиняйте.

Кусочек номер 8 - 3286 знаков (вчерашний)

- Доб… добровольцы?! – Эррис аж поперхнулась. – Ты шутишь, да? Как мёртвые могут быть добровольцами?
Растин поморщился:
- Да не мёртвые. Они на это соглашаются ещё живые.
- Ужас какой! – Эррис содрогнулась. – Только не говори мне, что их специально… убивают.
- Нет конечно, что за ерунда. То есть… ну, в порядке эвтаназии иногда и специально. Ну сама подумай: если человек, скажем, смертельно ранен… А ему предлагают своеобразное бессмертие…
- Пф! Ни за что бы не согласилась.
- Я тоже, - подумав, сказал Растин. – Но люди разные. И потом, большинство просто даёт разрешение на полное распоряжение своим телом в случае смерти.
- А ты уверен, что они как следует понимают, что это значит?
- Ты знаешь, я понятия не имею, что они там себе понимают. Я тебе о магическом принципе говорю!
- А я говорю о гуманности! По-моему, это не очень…
Растин громко фыркнул:
- Это мёртвые Эррис! По всем законам, никакой гуманности с ними быть не может!
- По законам? А как же тот твой мертвец? Спорю, ты спёр ему бифштекс, потому что тебе его жалко стало!
Растин остановился:
- Ты… ничего не понимаешь. Это другое…
- Ну, чего я не понимаю? – Эррис тоже остановилась, заглядывая ему в глаза. Он нахмурился, ероша волосы:
- Это просто обязанность… ответственность… Я не знаю, как объяснить… Просто… Если кто-то зависит от тебя, ты должен о нём заботиться. Нравится тебе это, или нет. Гуманность тут ни при чём!
- А по-моему, это просто отговорка.
- Думай, как хочешь, - отрезал Растин. – Все законы в отношении мёртвых были приняты четыреста лет назад, и пока никому не приходило в голову их пересматривать.
- А может быть, надо!
- Ну вот станешь сенатором, тогда и поговорим!
Часть пути до дома они шли в молчании. Потом Эррис примирительным оном сказала:
- Ну ладно тебе, не дуйся.
- Я и не дуюсь! – Пробурчал Растин. – Ладно, всё в порядке.
- Может, я правда чего-то не понимаю, - улыбнулась Эррис. – Ты столько всего говорил, но я так и не поняла… мертвецы… они могут что-то чувствовать, переживать?
- Этот вопрос науке неизвестен, - буркнул Растин, но потом тоже улыбнулся. – Нет, серьёзно. Что-то они чувствуют. Боль, страх, голод, злость… Но у них это работает не так, как у живых. Что касается более сложных эмоций… исследователи работают над этим, но точно мы не знаем. Они очень странные… и непредсказуемые… Иногда они убивают тех, кого при жизни любили, или делают ещё что-нибудь неожиданное. Человеку сложно их понять. Поэтому их надо постоянно контролировать.
- М-да… То ли дело стихийная магия! – ухмыльнулась Эррис, но Растин вдруг остановился, глядя куда-то вдаль:
- Кстати, насчёт стихийной магии… вон там – это не наш дом горит?
Впереди над крышами поднимался толстый слой дыма. Близнецы переглянулись – и не сговариваясь бросились бежать к дому. Горела крыша деревянного флигеля, дым выбивался из окон, ярко полыхали занавески. Растин остановился, потрясённо глядя на ужасное зрелище.
- Отец… - прошептал он.
- Он должен быть на службе, - отозвалась сестра.
- Тогда как дом мог загореться?.. он, вроде бы, не только снаружи, но и изнутри…
- Не знаю… погоди… - Эррис зажмурилась, сделала руками несколько пассов в воздухе и зашептала непонятную формулу. Потом открыла глаза и чихнула:
- Огонь не погас? Значит, его навели магически.
- Что?!!
- Ничего, - сестрёнка сосредоточилась. – Погоди. Температуру мерить некогда и нечем, попробуем так… - она снова зашептала заклинание. В воздухе что-то произошло. Растин почувствовал, что стало трудно дышать, воздух над горящим домом сгустился и потемнел, что-то грохнуло, небо расколола молния. Вслед за этим на близнецов обрушился ливень. Нет, это даже ливнем назвать было нельзя. Стена воды, словно над городом опрокинули огромное ведро. Растин зажмурился, слушая шипение – вода заливала глаза, нос, рот, он словно окунулся в реку. Казалось, это никогда не кончится, он уже заподозрил, что скоро захлебнётся, когда водяная стена наконец поредела, превращаясь в обычный дождь. Он открыл глаза. Дым стоял столбом, но огня больше не было видно.

Вау! Саспенс в наличии!
Реати
Кстати, я вам тут своими комментариями не мешаю, если что, вы скажите.

очень, очень интересно

currutaco
Вы что, напротив, только радуете. Любые комментарии мне очень приятны.

Ух, я, наверное, тебя достала. Но такие уж Драи дотошные: можно все-таки по стилистике кой-чего спросить?

Спрашивать-то можно, но учитывать надо, что я тут выкладываю совсем-совсем неправленное, разве что перепечатывая из тетрадки пару слов заменю. Но если тебе есть, что сказать, почему бы и не послушать.

Кусочек номер 9 - 3427 знаков

- Ой, - сказала Эррис. – Кажется, я перестаралась.
- Ну, - Растин вытер ладонями лицо и попытался отжать волосы. – Пожар ты, вроде, потушила. По крайней мере, снаружи. Вот только внутрь, боюсь ливень не проник.
- Э, ну, вообще-то… - Эррис виновато улыбнулась и открыла входную дверь, изнутри хлынул поток воды. – Это заклинание… оно везде проникает…
Растин присвистнул:
- Это был не совсем обычный дождик, как я понимаю? Хана паркету…
- Это не очень хорошее заклинание, - призналась близняшка. – Боюсь, ещё кого-нибудь затопило…
- Ну, значит, придётся возмещать ущерб. Но сначала давай посмотрим, что пострадало. И я хочу убедиться, что папы действительно нет дома.
Близнецы осторожно вошли в дом. Внутри всё выглядело довольно жалко. Дешёвые ретанские ковры чавкали под ногами. Как выяснилось, от огня пострадало не очень много: кое-где обгорели обои и занавески, сильно попортился стол в гостиной и перила лестницы. Зато вода была повсюду, даже в шкафах и сундуках со старой одеждой.
- Халтурно поджигали, - сказал Растин. – Зашвырнули несколько сгустков пламени в окна – и всё.
- Как думаешь, кому это могло понадобиться? – прошептала Эррис. Её брат поморщился:
- Не представляю. По идее сейчас в городе вообще не должно быть ресситов кроме нас. Тот придурок из Легиона уехал, новый полковой маг ещё не прибыл… Это может быть только кто-то, кого мы не знаем.
- Но зачем?!
Растин открыл ящик с бумагами и вылил из него воду:
- Хорошо, что отец дома важные документы не хранит. А меня вот за библиотечные учебники убьют… - он вздохнул и поднял голову. – Я не знаю, какой спятивший маг поджёг наш дом, и зачем ему это понадобилось, но сомневаюсь, что это он папе хотел насолить.
- Думаешь, кому-то из нас? – Эррис поёжилась. – Знаешь, я могу попробовать здесь всё высушить, но…
- И устроить ещё один пожар? Нет уж, спасибо!
- Да ладно тебе… - Эррис выглянула за окно. – Дождь почти кончился. Когда выглянет солнце, надо будет вытащить ковры и диваны во двор, чтобы просохли…
- Да уж, - Растин попытался сесть в кресло, но оно так хлюпнуло под ним, что он немедленно вскочил. – Давай в следующий раз, как начнётся пожар, воспользуемся чем-нибудь менее радикальным, ладно?
Остаток дня прошёл суматошно. Пока Растин наводил порядок и вытаскивал мебель на просушку, Эррис обегала весь город в попытках узнать, не видел ли кто-нибудь поджигателя. Увы, расспросы ничего не дали. Пожар заметили многие, но лишь после того, как он начался. Также никто не знал, появлялся ли в городе ещё какой-нибудь рессит, или вообще подозрительный чужак. Хвала Богине, хотя бы устроенный Эррис потоп оказался локальным и больше никого не задел. Вернувшийся со службы отец слегка ошалел от представшего перед ним зрелища, но объясняться с ним Растин предоставил сестрёнке. В конце концов, дом она затопила.
Сам Растин был очень занят, но это не мешало ему предаваться тревожным размышлениям. Поджог казался чем-то немыслимым и дурацким, однако, сомневаться не приходилось: если сестрёнка сказала, что дом подожгли магически, значит, так и есть. И всё же это в голове не укладывалось. Какому магу могла прийти в голову такая идиотская идея? И зачем? Они с Эррис всего только студенты, про отца вообще говорить нечего, ни одному ресситу нет до него дела… какой смысл во всём этом?
Ответов не было, не появилось их и потом. Поколебавшись, Растин всё же поделился с отцом своими соображениями. Тот был очень встревожен, но пролить свет на случившееся также не мог. Не помогла и городская стража, куда, разумеется, пришлось сообщить о происшествии. Растин в который уже раз пожалел, что они живут не в Арансилле. Там, по крайней мере, можно было бы нанять специалиста по магической защите. После случившегося можно было ожидать чего угодно.
Растин посоветовал отцу и сестрёнке быть начеку, да и сам стал шарахаться от каждой тени. Однако, как назло, больше ничего странного не происходило – разве что сам Растин умудрился слегка отравиться купленным на улице пирожком, но в этой неприятности уж точно не было ничего магического. Эррис ещё и отругала его, чтобы не ел что попало. В остальном же до конца каникул, вопреки ожиданиям, не случилось ровно ничего, заслуживающего внимания.

Завтра в сеть вылезти не удастся, и вообще я буду дико занята. Так что завтрашнего кусочка не будет.

Реати мне просто интересно, если проэцировать на наш мир, то примерно в каком веке живут твои герои? Просто у меня сложилось впечатление, что где-то явно в далеком прошлом по нашем меркам (ездят на лошадях), однако слова и выражения (эвтанразия, прикольно, блин и тд) - это уже наш век, дорогой и любимый. Вот я попуталась немного.
Правда, я не буду говорить, плохо это или хорошо, правильно или нет и тд. Жаргонные выражения я не люблю, но, герои - подростки, так что в принципе это объяснимо, а к, скажем так, черезчур современным понятиям в тексте о прошлом, я уже привыкла: у пана Сапковского такое есть, там вообще Средневековье, а герои, тем не менее, вовсю рассуждают о генетике, словно современные ученые, говорят о "концепциях" и тд. У тебя, видимо, тоже что-то такое, да?

Ну, скажем так, боюсь что у меня в тексте это пока не очень явно прописано, но фишка в том, что полностью проецировать этот мир на наш нельзя. Общество развивается немного по другим законам, потому что на него сильно влияет наличие магии с одной стороны и её элитарность - с другой. Например, порох там не изобретали - а зачем, если есть дальнобойное магическое оружие? И магический транспорт тоже есть, но он не всем доступен. В общем, там нельзя всё приравнять к какой-нибудь реальной эпохе.

Реати

неравномерность эпохи действительно бьет по глазам и цепляет - т.е., если у тебя общество развивается немного по другим законам, это надо как-то показать, иначе кажется, что просто всего намешано без разбора.
в смысле, у любых анахронизмов должна быть база - необязательно явная, но понятная тебе самой - тогда они будут стоять на своем месте.
может быть, в конце концов так и будет.

а вообще мне показалось, что текст вязковат и местами затянут, но интрига заинтересовала, так что подпишусь. :-)

кажется, что просто всего намешано без разбора.
Ну, над этим мне, видимо, надо работать.
мне показалось, что текст вязковат и местами затянут
И над этим тоже.

Кусочек номер 10 - 3104 знаков

Всё, что было до сих пор - это была первая глава.

Глава вторая

Когда Растин попал в Арансилль впервые, ещё в детстве, он был поражён, восхищён и подавлен. Разноцветные огни на улицах, магические экипажи, толпы спешащих куда-то людей… сами люди, другие, совсем не похожие на тех, с кем мальчику прежде доводилось иметь дело. И дома, такие высокие, что их острые шпили, казалось, вонзались в облака. Потом уже Растин узнал, что следы грандиозной имперской архитектуры остались лишь в Старом Арансилле, ещё помнящем времена, когда Младшие Боги ходили по земле, а столицей была забытая ныне Истра. В новых районах стояли другие дома, простые, удобные, скучные. Они не подавляли, не сверкали тяжёлой и грубой роскошью, не пронзали небосвод. Но маленькому Растину навсегда врезались в память гигантские чёрные башни с высоченными дубовыми дверями и треугольными окнами.
Потом уже, приехав в Академию, Растин в городе освоился и за год учёбы успел как следует к нему привыкнуть. Конечно, до коренного жителя столицы ему было далеко, и всё же, завидев из дилижанса знакомые чёрные шпили, он почувствовал, как его сердце дрогнуло от радости. В Тиреле было привычно, но скучно, а настоящая жизнь била ключом в Арансилле!
- Терпеть не могу дилижансы, - сказала Эррис. Брат протянул ей руку и помог спуститься на мостовую.
- Через год обещают пустить три воздушных магистрали. Не знаю, правда, насколько это удобнее…
- Ха! А через десять лет будет телепорт в каждом городе… Они ещё не того наобещают, - Эррис ковырнула булыжник ботинком, повертела головой и ослепительно улыбнулась. – Приехали, ура!
- Ладно, пошли, - весело сказал Растин, подхватив чемоданы. – Надо до вечера устроиться, а то мне ещё прогуляться хотелось.
- Ой, а тебе не тяжело? Может, я чего-нибудь понесу?
- Ничего, не рассыплюсь, - сказал Растин, довольный своей мужественностью. – Тут идти-то сто шагов…
- Ну ла-адно, - Эррис покосилась на него, тоже очень довольная. Они поднялись на дощатый тротуар, на две ладони возвышающийся над мостовой, и направились в сторону площади Кьельтис, которую треугольником окружали две знаменитые Академии и храм. Это были, наверное, самые старые здания в столице, и, привычка привычкой, но при взгляде на них у Растина всегда на мгновение замирало сердце.
Магическая Академия выходила на площадь внушительным фасадом, украшенным стилизованными символами стихий. Общежитие и несколько новых учебных корпусов располагались позади. Вообще Растин полагал, что учебное заведение в самом центре города – это не очень удобно, а треугольник, если уж на то пошло – не лучшая форма площади, но древних архитекторов, видимо, больше интересовал религиозный смысл такой планировки. В результате во время занятий под окнами то маршировали курсанты, то звучали праздничные гимны Богине, а иногда даже устраивались какие-то митинги. Последнее было и вовсе безобразием. Пусть бы себе митинговали перед зданием Сената, глядишь, добились бы чего…
В отличие от учебных корпусов, потемневшее трёхэтажное здание общежития особой красой не блистало, и вообще было построено всего тридцать лет назад – до того приезжим студентам приходилось ютиться по съёмным углам. Поговаривали, городской магистрат расщедрился по поводу какого-то крупного скандала: то ли юные ресситы пожар устроили, то ли мороком каким довели хозяев до икоты… Теперь особо одарённые могли пугать только флегматичного коменданта, а горожан не беспокоили.
Растин, молодецки ухнув, перехватил тяжёлые чемоданы поудобнее и взбежал на второй этаж. Эррис задержалась возле комендантской будочки, расписываясь в пухлой тетради. Получив ключи, она поднялась вслед за братом.
- Как думаешь, остальные уже приехали?
- Не знаю, - пропыхтел Растин, втаскивая чемоданы в комнату. – Но Юнти и Флоа, вообще-то, и не уезжали, да и Айру, пожалуй… Надо пойти поспрашивать, погоди только, переоденусь.